Могут ли власть и бизнес решить проблемы кризисного удорожания в конструктивном диалоге
К технологиям государственного управления в кризисный период можно отнести широкую линейку мероприятий: от коррекции бюджетов до активных антикоррупционных мероприятий. У нас уже был такой опыт: губернские власти боролись с кризисом 1998 года. Можно ли сегодня использовать этот опыт? Об этом «Первому» рассказал Александр Латкин, экс-заместитель губернатора Самарской области, экс-директор департамента по строительству, архитектуре, жилищно-коммунальному и дорожному хозяйству администрации Самарской области.
Оксана ФЕДОРОВА
Кризис
был глубже
— Минфин РФ советует ведомствам приостановить заключение контрактов на 2016-2017 годы и ждать лета, когда будет готов новый бюджет на 2016-2018 годы. Меж тем девальвация рубля и инфляция, плюс сокращение государственных расходов вкупе с зависимостью от импорта ставит подрядчиков госзаказов в сложное положение и по уже заключенным контрактам. Похоже на 1998 год?
— Тогда было сказано подрядчикам: ребята, денег нет, а сделать объем надо. Предлагайте новые технологии! Именно совместная четкая работа заказчика и подрядчика позволила быстро найти решение и в установленном законом порядке изменить проекты с учетом применения новых технологий.
Кто-то иронично заметил: «Реформы начинаются, когда заканчиваются деньги». Нынешняя ситуация во многом повторяет кризис 1998 года, с тем только исключением, что в 1998 году кризис был глубже. Мы решали аналогичные государственные задачи, которые сейчас стоят в т.ч. и перед министерством строительства. Деньги надо было экономить, какие-то проекты замораживать, какие-то работы приостанавливать… Но мы исходили из высокой социальной значимости объектов: детские сады, больницы, дороги, – поэтому ничего из этого решили не трогать. В 1998-99 гг. ни одной программы не было урезано.
— Что вы для этого сделали?
— Сначала сообщили всем своим подрядчикам, что им надо предложить новые, менее затратные технологии, но вместе с тем соответствующие по уровню и качеству нашим требованиям. То есть подрядчик обязан был предложить новую технологию, а заказчик имел право изменить конкурсную документацию. Что и спровоцировало активную работу организаций, которые уже имели областные подряды. Так, например, ремонт по износу дорог при стоимости 1 кв. метра 1,5 тыс. рублей был заменен на ремонт битумно-щебеночными смесями по цене…98 рублей! Данную технологию мы первыми тогда применили в России. Это позволило нам даже в те кризисные годы значительно увеличить ремонт дорог: вместо 250 км к 2004 году вышли на 2,5 тыс. км. На те же деньги!
Что такое
«регенерация»
— Были ли изобретены для того времени новые технологии производства?
— День и ночь работали группы специалистов, внося коррективы в проекты. Принцип был такой: никому не отказывали, никого не выгоняли. Некоторые отказывались сами – в том случае, если за меньшие деньги (по новым технологиям) работать не могли. Уходили добровольно. Подрядчики поменялись, но не более чем на пять процентов. За два года дорожные строители обновили свои технологии полностью!
По дорожному строительству была проведена регенерация дорожных покрытий. Тогда как раз строилась дорога Самара – Саратов. Там два участка, которые в предыдущие годы сделали по ценам реконструкции, обвалились, а надо было сдавать. Поэтому тогда применили новые технологии регенерации и пропустили по ценам капремонта. Что такое «регенерация»? Это работа с основанием дорожного полотна: старый асфальт прямо на месте перерабатывается в новый. Значительно качественнее, чем по старой технологии, и требуется меньше материалов. Тот участок сегодня – лучший на этой дороге.
Применили импортозамещение, хотя тогда это модное нынче слово не было в ходу. А суть та же. Показательный пример – реконструкция театра оперы и балета. Готовились к постановке «Видения Иоанна Грозного», мировой проект Ростроповича. В феврале 1999-го в Самаре должна была состояться эта премьера. На нее должны были прибыть порядка 40 глав представительств дипломатических миссий, почти все главы регионов РФ. То есть отступать некуда, мероприятие широко разрекламировано. А большая часть стоимости реконструкции – в оборудовании для театра. Заранее было заказано светозвуковое оборудование, заключены контракты с инофирмами на технику, которая в России не производилась. А тут дефолт, скачок, колоссальное удорожание. Вышли на Арзамас-16: не смогли бы они разработать, поставить и смонтировать это светозвуковое оборудование? Они согласились. И за рубли – деньги, подешевевшие в четыре раза – изготовили и смонтировали оборудование. Которому Ростропович выдал комплимент: «Вы сделали лучший звук и свет в Европе!»
При строительстве онкоцентра потребовались особые алюминиевые конструкции (требования ВОЗ к защите от радиологического оборудования), которые производились только в Канаде. Мы изучили вопрос и вместе с «Металлургом», Максимом Борисовичем Оводенко, решили проблему. В порядке аванса, как заказчики, оплатили оборудование. Создали в структуре «Металлурга» завод алюминиевого оборудования, который разработал особые сплавы и изготовил необходимые конструкции, соответствующие требованиям ВОЗ и ценовым кризисным показателям.
Кризис и неплатежи. Даже те деньги, что сегодня есть, должны иметь совсем другую скорость оборота рубля. Мы в кризис даже процентовали еженедельно, чтобы подрядчикам обеспечить бесперебойную работу. Еженедельно и зарплату выплачивали, и материалы закупали. Денег мало, и надо, чтобы они быстрее вернулись налогами к заказчику, пройдя путь от начисления до выплаты. Тогда нам в департаменте приходилось много работать дополнительно: вместо того чтобы раз в месяц принимать объемы работ, мы принимали их еженедельно. И это тоже дало свой результат. Если бы мы принимали раз в месяц, нам бы в итоге денег не хватило.
Анализировать
затраты
— Сегодня, по расчетам руководителей строительных компаний региона, общая стоимость строительства 1 кв. метра без учета роста цен на импортные матери-алы должна вырасти в 2015 году на 25%. Не лукавят?
— Да, соответствует действительности. Другое дело, что надо отрабатывать замену этих материалов. Вы думаете, у нас мало аналогов? То же качество, но дешевле. Надо искать в РФ, стимулировать тех, кто производит в Самарской области. Мы в свое время это и делали. Например, понадобились по одному из проектов профили для гипсокартона, которые в России не выпускались. Пригласили «Электрощит», Юрия Васильевича Егорова. Провели немало совещаний. И в итоге достаточно жестко убедили, что эти профили он должен выпускать на своем заводе. Они стоили в четыре раза дешевле, чем те, которые нам бы пришлось закупать, как говорят строители в таких случаях, «в Лапландии». И такие случаи в 1998-2000 гг. были не единичными.
Как раз сейчас госзаказчик должен анализировать, как оптимизировать затраты, кого и как для этого простимулировать. Вот мы в т.ч. и реструктуризацию задолженности по налогам проводили – чтобы дать предприятиям возможность внедрить новые технологии в короткие сроки. Как, например, на заводе электромонтажных заготовок, закупившем в результате новое оборудование и наладившем выпуск новых металлоконструкций. По итогам 1998-99 гг. они заплатили налогов в бюджет в два с половиной раза больше, чем стоил их контракт! То есть мы выиграли дважды: бюджет получил прибавку в виде налогов.
Поэтому сегодня подрядчикам нечего стонать – надо приходить к заказчику и вместе решать вопросы. Приобретать в виде аванса, если нужно, новое оборудование или технологии, снижающие себестоимость. Это если контракты уже заключены. А если новые торги проводить, то сразу оговаривать применение антикризисных технологий. Сегодня вопрос один на всех. У инвесторов нет станка, на котором деньги печатают. И они вместе с государством должны отрабатывать вопрос снижения затрат, чтобы остаться в докризисных ценах.