Космонавт Олег Кононенко вернулся домой после 142-дневного полета
11 декабря самарский космонавт Герой России Олег Кононенко вернулся на Землю из космической командировки. В свой третий полет на международную космическую станцию командир транспортного пилотируемого корабля «Союз ТМА-17М» Олег Кононенко отправился 23 июля этого года вместе с американцем Челлом Линдгреном (NASA) и японцем Кимия Юи (JAXA). За пять месяцев пребывания на орбите Олег Кононенко выполнял многочисленные эксперименты, встречал и провожал космические грузовые и пилотируемые корабли.
Юлия РУБЦОВА, фото предоставлено автором
– Дату старта вашего экипажа перенесли на более поздний срок, а потом и возвращаться пришлось раньше намеченного. Что вы успели сделать?
– Сроки были сдвинуты по техническим причинам, но это практически не отразилось на работе. Наш экипаж выполнил более 50 научно-прикладных исследований и экспериментов. Мы поддерживали работоспособность станции и дооснастили ее оборудованием, принимали участие в стыковке к МКС японского грузового корабля HTV-5 «КОНОТОРИ», транспортного пилотируемого корабля «Союз ТМА-18М» и американского грузового корабля Cygnus CRS Orb-4.
– Какие эксперименты особо запомнились?
– Все эксперименты были интересными. Например, «Ураган», «Кулоновский кристалл», совместные с американцами – «Сфера» и «Оазис». Российско-германский эксперимент «Контур-2» – уникальный. Впервые я управлял с борта МКС роботами, установленными на Земле. Один из них находился в ЦНИИ робототехнических комплексов в Санкт-Петербурге, а второй – в Институте робототехники в Мюнхене.
– МКС находится на орбите 17 лет. Как вы думаете, сколько еще ее будут эксплуатировать?
– По корпусу всей станции расположено очень много датчиков, которые измеряют нагрузку на конструкцию. Они регистрируют все воздействия на нее, а специалисты определяют, насколько долго этот корпус может выдерживать существующие нагрузки. Ресурса станции хватит надолго. Я хотел бы на ней оказаться еще. Полететь, скажем, в 2018 году.
– Что представляет из себя новый модуль МЛН который планируется запустить к МКС?
– Каждый из американских модулей выполняет свою функцию. В одном они работают, в другом выполняют физические упражнения, в другом спят, из третьего выходят в космос. У нас такой специализации нет. У нас модули универсальны. В них есть место и для хранения вещей, и для проведения экспериментов, и для приема пищи, для гигиены, для установки кают. МЛН – многофункциональный лабораторный модуль. В нем будут дополнительные каюты для членов экипажа, пост управления «европейской роботизированной рукой», там будет вестись регенерация воды, там же будет установлен туалет, там же будет научная аппаратура.
– Станция состоит из различных модулей, а на каком из них комфортнее всего?
– Чем ты быстрее адаптируешься на станции, тем быстрее адаптируешься и к работе. Поэтому, когда прилетаю, сразу решаю свои бытовые вопросы, чтобы потом не отвлекаться: где и как я буду спать, во что одеваться, где моя зубная щетка, где моя зубная паста, где буду умываться, где переодеваться. Создаю себе более или менее комфортные условия и начинаю работать. У нас каждый космонавт выбирает место в каком-нибудь модуле. В моем распоряжении был «МИМ-1», к нему был пристыкован мой корабль.
– Какие земные привычки вы переносите в космос? Окружаете себя фотографиями близких?
– Фотографии родных и близких у меня в электронном виде. В мой айпод загружена любимая музыка, видео. У нас большая библиотека в электроном виде. По субботам смотрели кино. Отбор фильмов доверяли Челлу и Скотту, смотрели на английском языке. На неделю раньше, чем на Земле, увидели фильм «Марсианин». Нам его прислали еще до премьеры.
– Фотографировать Землю надо в обязательном порядке или это хобби космонавтов?
– Есть и научные эксперименты, во время которых мы фотографировали Землю. Занимались фотосъемкой и в свободное время. Многое зависит от желания космонавтов. Кто-то фанатик фотографии, а кто-то все снимает, используя одни и те же ракурсы и объективы.
На станции есть модуль «Купола», в нем, как в самолете, стеклянный купол. Там обзор более широкий и можно фотографировать, что задумал. Мне очень хотелось показать красоту Земли. Находил интересующие меня объекты, их координаты, определял время пролета над ними. Зачастую жертвовал своим сном. Мечтал сделать фото ночной Самары. С учетом того, что МКС летит с первой космической скоростью, поэтому деталей объекта даже через длиннофокусный объектив разглядеть не удается – делаю это потом на мониторе компьютера. Самара получилась удачно, мы пролетали в стороне от нее, километрах в 600-700-х.
– Ваша экспедиция длилась 142 дня. Как вы фиксировали проведенное в космосе время и по какому часовому поясу жили на орбите?
– Как только оказываюсь на МКС, включаю специальную функцию на часах – там с точностью до секунды отсчитывается время от прибытия до отбытия. На станции же мы живем по Гринвичу. Достаточно удобное время, вот только,когда я просыпался, мои дети Андрей и Алиса уже уходили в школу. Но с семьей мы были всегда на связи. С женой Татьяной общались каждый день по телефону. Со всеми вместе – по выходным на видеоконференциях в Центре управления полетами.
Кстати, во время экспедиции я всегда просыпался под звуки той же мелодии, что и на Земле. Дома эту мелодию на будильнике поставила Татьяна, такую же я установил себе и в космосе.
– На фотографии видно, как вам приятно держать в руках свежие фрукты. Насколько разнообразно «космическое меню»?
– Несмотря на то, что мы употребляем в основном сублимированные продукты, космическое меню достаточно разнообразное. Это супы, блюда с мясом и рыбой, овощами, салаты, десерты, соки, чай, кофе, сладости. Для разнообразия мы можем заказать с Земли на свой вкус так называемые бонусные контейнеры. Есть и бартер с коллегами по МКС – меняемся продуктами и с нашими зарубежными коллегами.
– Следите ли за весом?
– Не только мы, Земля следит. У нас ограничения по массе и весу в транспортном корабле. Это очень строго. Раз в две недели мы взвешиваемся. Масса моего тела меняется не критично. В первом полете я постоянно хотел есть и пить – такой была моя реакция на невесомость,поэтому я набрал полтора килограмма. А потом сбросил два килограмма.
– Достаточно ли космонавтам общения с Землей? Есть ли связь с радиолюбителями?
– Вполне! С Землей мы на связи постоянно. Радиолюбительская связь до нас доходит. Иногда общаемся в обязательном порядке – как минимум раз в две недели со студентами, школьниками. А вот радиолюбители, к сожалению, часто опускаются на бытовуху. Говорят: «Почему космонавты снимают одни и те же виды Земли?» Мы с Сергеем Волковым тоже спросили, мол, почему вы все время задаете одни и те же вопросы? Должно же быть понятно, что МКС летает по определенной траектории.
– Что делать, если космонавт заболеет?
– В космос отправляются здоровые и выносливые люди. На станции есть аптечки со всем необходимым, и мы можем оказать друг другу первую помощь. К тому же у нас был офицер медицины Челл Линдгрен. Он проводил с нами медицинские тренировки, например, как себя вести, если ударит током или кто-то потеряет сознание. У каждого космонавта на Земле есть свой личный доктор с которым всегда можно связаться.
