Президента Благотворительного фонда «Виктория» Людмилу Шевцову знает, пожалуй, каждая семья Новокуйбышевска. Кому-то здесь помогли в трудной жизненной ситуации финансами, кого-то поддержали в талантливом начинании, иным оказали помощь совсем нематериальную. Эквивалент всем добрым делам – бесконечная человеческая благодарность и желание тоже помочь ближнему. Руководитель фонда не понаслышке знает, как по-разному себя ведут люди
в экстремальных обстоятельствах, и питает безграничное уважение к стоикам. Она и сама такова: накануне своего 65-летнего юбилея Людмила Шевцова рассказывает, как приобрела закалку
и почему для нее так важно быть в своей компании – компании большой и дружной семьи.
Алена ПАВИЧЕВА, Вероника ПОДРЕЗОВА (фото)
— Людмила Андреевна, расскажите, пожалуйста, когда и где вы родились. Как прошло ваше детство?
— На карте нашей области есть замечательное место, где я родилась 24 ноября 1951 года, окончила десятилетку и в свои неполные 17 лет поступила в Куйбышевский пединститут.
Утевка – моя малая родина. Село старинное, патриархальное, расположенное в живописном озерном крае вблизи реки Самарки. Знаменитая церковь, расписанная художником-самоучкой Григорием Журавлевым, в моем пионерском детстве была зернохранилищем, а спустя десятилетия я крестила в восстановленном храме своих детей. В 2008 году на пожертвование нашей семьи в храме отреставрировали алтарь.
В школе я училась с удовольствием и интересом. По сей день храню благодарную память о невероятно талантливой учительнице русского языка и литературы Екатерине Ивановне Спиридоновой. Это учитель от Бога!
— Чем и как вспоминаются родители, дедушки и бабушки, отчий дом? Какие семейные традиции сохраняете и оберегаете в своей семье?
— Папа с мамой – простые люди. В их жизни было все: и революция, «растащившая» семьи на своих и чужих, и строительство новой, колхозной жизни, и война – одна большая беда на всех…
Папа прошел ледяными дорогами финской, победный май встретил в пригороде Берлина и только в начале 1946-го, после завершения русско-японской войны, вернулся домой. Исхудавший, с первыми сединами, но живой! Он не любил говорить о войне. Отшучивался, мол, девочкам надо романы про любовь читать да секреты кулинарных книг постигать.
Но одна страничка его фронтовой биографии бережно хранится в нашей семье и передается из поколения в поколение. Зима 1941-го. Самые тяжелые месяцы первого военного года. Враг остервенело рвется к Москве. В бинокли фашисты уже разглядывали башни Кремля… В одном из боев папа был ранен. Царапина пустяковая, но взрывной волной его контузило. А поле, что называется, «встало на дыбы». Снег, земля, нескошенные хлебные колосья и люди – сотни изуродованных тел – все смешалось, и попробуй отыскать здесь живого. Но папа был жив! В ту пору ему было уже 30, и он считался опытным бойцом, ведь рядом с ним мерзли в окопах и умирали под огнем совсем еще юные мальчишки, его однополчане. Он, как мог, оберегал их. А когда сам попал в такую переделку, обязанным жизнью оказался молоденькой девятнадцатилетней девочке – медсестре, услышавшей стон. Его, большого двухметрового дядьку, она тащила на себе к своим окопам. На полпути папа стал понимать, что произошло. Услышали голос еще одного полуживого парнишки. Так втроем доползли до своих. Буквально через час дымящееся, парившее от теплой крови поле «заутюжили» немецкие танки. Этот день папа считал своим вторым днем рождения, а сестричку Томочку – спасителем. В 1947 году у моих родителей родилась вторая дочка, в честь той бесстрашной девушки ее назвали Тамарой.
А мама всю войну шила шинели и гимнастерки, полушубки из овчин. Швейная мастерская жила общей, одной на всех жизнью солдаток, ждавших весточек с фронта, работавших день и ночь, приближая победу. К сожалению, я не застала живыми дедушек и бабушек, но люблю их из рассказов родителей.
Моя бабушка Настя умерла в 1924 году, когда вся страна оплакивала смерть Ленина, и мама в 12 лет осталась «хозяйкой» в семье, с трехлетним братишкой на руках. А в мае 1945-го, когда долгожданная Победа заполнила радостным ликованием все вокруг, мама хоронила дедушку Максима.
С годами приходит переосмысление, я особенно остро чувствую мамину силу, ее твердый характер и невероятную работоспособность. Папа умер, когда мне было 10 лет, ему исполнилось только 50. Война сильно подорвала его здоровье. Папы, конечно же, не хватало, я по нему очень тосковала, но каково было маме… Я не знаю, когда она спала, но в нашем доме каждая дощечка «дышала» заботой и теплом, созданными мамиными руками. Она умела делать все. И меня примером собственной жизни учила в любой ситу-ации не причитать, а делать. А потому я спокойно работаю молотком и на швейной машине, ножовкой и малярной кистью. Как и мама, очень люблю работать на земле. Душу греет тонкий сиреневый аромат, в котором каждую весну утопал наш дом. Многие годы на нашем участке нежатся на майском солнце цветущие кусты сирени – как привет из прошлого, как кусочек детства…
— Вы по образованию учитель истории. Чему, как считаете сейчас, научила педагогика вас?
— Две моих старших сестры – врачи. А я – самая маленькая, мне позволялось всем делать замечания, поучать. Это так органично вошло в быт, что осталось со мной на всю жизнь.
Лекции по психологии и педагогике – бесценный багаж, который до сих пор востребован и постоянно корректируется и пополняется самой жизнью. А какая на истфаке работала профессура: А.Ф.Каревский, Н.Н.Яковлев, Т.С.Елисеева, Г.С.Басин, А.С.Селин… Это умнейшие люди, интеллигенты высшей пробы.
— Вы работали по специальности? Чем запомнилось то время? Какими качествами, на ваш взгляд, должен быть наделен педагог?
— Да, работала, но очень недолго. У меня были старшие классы. Помимо истории, вела уроки обществоведения. Это было время жарких дискуссий, ребята учились разговаривать, отстаивать свою позицию. Я должна была говорить с ними на равных, но всегда демонстрировать свое превосходство. Это сложно, ведь в начале 1970-х не было ничего, кроме книг. Читала много. А еще, на мой взгляд, учитель – это артист. Уж если не народный, то заслуженный как минимум. Если этого нет – из школы надо бежать.
— Каков ваш трудовой путь, как вы пришли в фонд «Виктория»? Что вы цените в своих сотрудниках?
— После института заведовала школьным отделом в Красноярском райкоме комсомола, несколько лет учительствовала в школе. К тому времени уже появилась семья. И я, как «верная декабристка», проехала по всем точкам назначения. Работать приходилось и в районных газетах, и чиновничий мундир примерить довелось. А в 2001 году, после очередного переезда семьи, случилась встреча с Леонидом Викторовичем Михельсоном. Так в моей жизни появился Фонд.
В людях ценю профессионализм, порядочность и, как бы это ни звучало неожиданно, приземленность. Это помогает в нашей работе.
— Как вы познакомились с будущим супругом? Вашей молодой семье приходилось жить в разных условиях, и не сразу – в комфортных, как удавалось преодолевать жизненные трудности?
— Познакомились, работая в комсомоле. Наверное, это судьба. Создавая семью, глупо рассчитывать на чью-то помощь или покровительство. Равно как невозможно просчитать наперед или предвидеть свою жизнь. Она такая короткая, как телеграмма, и непременно с ошибками. Как их избежать? Не знаю. Но в одном уверена точно: в свою жизнь нельзя впускать никого. В отношениях двоих разобраться могут только двое.
От трудностей никуда не деться, они неизбежны на человеческом пути. Но мы – семья, в которой трое мужчин и семь замечательных девушек, и мы держимся друг за друга.
— Каковы ваши взгляды на семейные ценности? Вы – сторонник пат-риархальной семьи с ее жестким закреплением ролей мужа и жены, отца и матери?
— Семья – это то, где чувствуют друг друга, где радость окрыляет всех и одинаково больно тоже всем. В нашей семье никогда не было деления на сугубо женские обязанности и чисто мужские приоритеты. Но только женщину Всевышний наградил способностью быть берегиней той целительной атмосферы домашнего очага, в которой черпают силы домочадцы.
— По роду вашей деятельности в фонде вы часто встречаетесь с людьми, это разные семьи, разные жизненные ситуации, разные судьбы. Помните ли вы всех людей, которым помогли хотя бы однажды?
— Всех, конечно, не помню. Важнее, чтоб они помнили и понимали истинную цену человечности, щедрости и порядочности. И еще: не все измеряется деньгами. Поддержать можно добрым словом, сказанным в нужный момент, улыбкой, простым пожатием руки. Да мало ли способов – надо просто захотеть поделиться добром, а средства подскажет сердце. И это в состоянии сделать каждый. Уверяю, вы не останетесь в проигрыше. Лично я никогда не думаю о людях плохо. Все мои мысли заняты теми, с кем мне хорошо.
— Кому помогать сложнее всего, а кому проще?
— Народная мудрость гласит: «Человек, помогай себе сам». Иными словами, если все цвета радуги – серые, то любая помощь бессмысленна. А есть и другая категория людей. И плохо, и рушатся последние хрупкие надежды, но человек отчаянно ищет решение проблемы и находит! Вот такие победы не забываются. Они дают мощный стимул работать и не паниковать, даже если очень больно. Благотворительность для меня гораздо больше, чем просто адресная помощь, это хороший способ самопознания и понимания нашего общества.
— О вас благополучатели отзываются с большим теплом и благодарностью. А каким людям благодарны, в свою очередь, вы?
— Кажется, дежурный вопрос, а ответить очень непросто. Я благодарна всем, кто меня понимает и принимает такой, какая я есть. Но моя жизнь – не красная дорожка Каннского фестиваля. Недоброжелателей хватает, и им – отдельное спасибо. Я становлюсь жесткой и бескомпромиссной. А это ценные составляющие для реализации новых проектов.
— С чем вы связываете свои планы на ближайшие годы?
— С грустью могу процитировать известную строку классика: «Какой короткой сделалась дорога, которая казалась всех длинней…» А если отбросить пессимистические настроения, то в первую очередь хочется увидеть наших маленьких звездочек – юные новокуйбышевские таланты – на престижных сценах страны. Верю, что новый виток развития получит программа благотворительного фонда «Одаренные дети».
Но мое бесценное сокровище – дети и внучки. Сын и дочка давно выросли, а девочки познают мир, и наша с супругом жизнь принадлежит им.
— Нуждаетесь ли вы в том, чтобы разнообразить свою жизнь, или личная и служебная жизнь настолько насыщенны, что не всегда удается даже отдохнуть? Есть ли у вас какие-то увлечения, хобби?
— При разумном планировании времени и отдохнуть интересно получается, и работа захватывает. «Дело, если его стоит делать, то надо делать хорошо», – это любила говорить Маргарет Тэтчер. Я пытаюсь следовать этому правилу.
Очень люблю стихи. Знаю многих, люблю – только любимых.
— Как вы обычно встречаете свой день рождения? Каким он будет в этом году? Что бы вам хотелось самой себе пожелать?
— Я считаю, что, как и Новый год, день рождения – исключительно семейный праздник. Мне всегда неловко чувствовать на себе внимание. Я стараюсь избегать публичности. В нашей семье 10 человек, и это вполне приличная компания. В этом году мой праздник будет юбилейным, но, как и в преддверии других, хочется чувствовать вкус каждого нового дня и верить в себя. Недавно в одном сентиментальном романе я прочла совсем неглупые, на мой взгляд, строки: «Зажигайте праздничные свечи, кушайте из красивой посуды, не копите хлам, носите красивые платья и признавайтесь в любви, если любите… Никогда, никогда не ждите особого случая. Жизнь обрывается в одно мгновение… Живите сегодня, как в последний раз».
